Когда наступит прошлый год [litres] - Филип Дик

— Скажи мне, а я ему передам, — сухо ответил Вирджил. — Так у тебя будет больше шансов, поскольку сама ты никогда не сможешь с ним встретиться. Ты ведь не одна из его девочек или двоюродных сестер.

— Именно, — сказала Кэти. — Я его дитя.

Это казалось ей вполне осмысленным. Все жители Земли были детьми Генерального секретаря ООН, ожидавшими, что отец обеспечит им безопасность. Но у него это почему-то не получалось.

Кэти пошла следом за Джонасом Эккерманом, уже не сопротивляясь.

— Я знаю, чего ты хочешь, — сказала она ему. — Ты пользуешься случаем, что Эрика нет, а я в таком ужасном состоянии, и хочешь заняться со мной сексом.

— Что ж, посмотрим, — рассмеялся Джонас.

В его смехе не слышалось чувства вины, лишь надменная уверенность в себе.

— Вот именно, — подхватила она, вспомнив лилистарского полицейского Корнинга. — Посмотрим, удастся ли тебе. Я лично в этом сомневаюсь.

Ей уже не хотелось отталкивать его большую властную руку, которая все равно через мгновение вернулась бы на прежнее место.

— Знаешь что, — начал Джонас. — Если бы я не знал, что это невозможно, то, судя по твоему поведению, сказал бы, что ты находишься под воздействием вещества, которое мы называем йот-йот-сто восемьдесят. Но это исключено, — добавил он. — Поскольку ты никак не могла бы его достать.

— Что?.. — пробормотала Кэти, уставившись на него и не в силах вымолвить больше ни слова.

— Это такой наркотик, — пояснил Джонас. — Созданный в одном из наших филиалов.

— А не ригами?

— Фрогедадрин, или йот-йот-сто восемьдесят, был разработан в прошлом году в Детройте. Это сделали сотрудники фирмы под названием «Хэзелтайн», контролируемой нашей корпорацией. Мы запустим его в производство еще в этом году. Он станет могущественным оружием.

— Потому что вызывает сильную зависимость? — бесцветным голосом спросила она.

— Нет, конечно. Так действуют многие наркотики, начиная с производных опиума. Дело в галлюцинациях, вызываемых им, — объяснил Джонас. — Это нечто вроде ЛСД.

— Расскажи мне про них, — попросила Кэти.

— Не могу, это военная тайна.

— Господи! — рассмеялась Кэти. — То есть узнать об этом я могла бы, лишь приняв его сама.

— Как ты сумела бы? Фрогедадрин невозможно достать. Даже если он начнет производиться в массовых масштабах, мы однозначно не позволим населению его использовать. Этот наркотик — яд! — Он грозно посмотрел на нее. — И речи быть не может о том, чтобы принимать такую отраву. Все подопытные животные, которым его вводили, погибли. Забудь, что я вообще о нем говорил. Я думал, Эрик тебе про него уже рассказывал… Я вообще не должен был об этом говорить, но ты действительно вела себя странно. Поэтому у меня и возникла мысль о йот-йот-сто восемьдесят. Не только я, но и все мы очень боимся, что кто-то из наших людей каким-то образом выбросит его на земной рынок.

— Будем надеяться, что этого не случится, — сказала Кэти.

Ей хотелось смеяться, происходящее казалось каким-то безумием. Лилистарцы добыли наркотик на Земле, но делали вид, будто получили его от ригов.

«Бедная Земля, — подумала она. — Мы не можем даже приписать себе заслуг в создании этого ужасного наркотика, который разрушает разум, — потенциального оружия, по словам Джонаса. Кто использует этот наркотик? Наш союзник. Против кого? Против нас. Круг замкнулся. Наверняка есть некая космическая справедливость в том, что первым существом, зависимым от него, стал землянин».

— Ты спрашивала, не был ли йот-йот-сто восемьдесят с оздан нашими врагами, — нахмурившись, сказал Джонас. — Значит, ты о нем слышала, то есть Эрик тебе рассказывал. В этом нет ничего дурного. Секретными являются лишь сведения о его свойствах, а не о существовании. Риги знают, что с химическим оружием мы экспериментируем уже много десятилетий, с двадцатого века. Это одна из земных специальностей, — усмехнулся он.

— Может, в конце концов мы все-таки победим, — заметила Кэти. — И Молинари хоть немного порадуется. Может, благодаря нескольким новым чудесным видам оружия он сумеет удержаться на своем посту. Не на это ли рассчитывает Генсек? Он вообще знает обо всем?

— Конечно. «Хэзелтайн» информировал его обо всех этапах разработки. Только, ради всего святого, не пытайся…

— Не беспокойся, — сказала Кэти.

«Я подсажу тебя на йот-йот-сто восемьдесят, — подумала она. — Ты этого заслуживаешь точно так же, как и все, кто о нем знает и помогал его создавать. Будь постоянно рядом все последующие сутки. Поужинай со мной, ляг в постель. Когда все закончится, ты будешь обречен на смерть так же, как и я. Потом, возможно, я сделаю то же самое с Эриком. В первую очередь с ним. Я возьму йот-йот-сто восемьдесят в Шайенн, — решила Кэти. — Заражу всех, Моля и его окружение. На то есть причины. Им придется найти способ избавиться от привыкания, ибо от этого будет зависеть не только моя, но и их жизнь. Ради меня самой не стоило бы утруждаться. Даже Эрика это совершенно не волновало бы, уж тем более Корнинга и лилистарцев. Если как следует подумать, то никому я не нужна».

Вероятно, Корнинг и его начальство имели в виду совсем не это, когда решили послать ее в Шайенн. Но тем хуже для них. У нее были другие планы.

— Мы подбросим наркотик им в водопровод, — объяснял Джонас. — У ригов есть огромные центральные резервуары, такие, как когда-то на Марсе. Йот-йот-сто восемьдесят разойдется оттуда по всей планете. Должен признать, с нашей стороны это выглядит актом отчаяния, чем-то вроде, скажем так, демонстрации силы. Но на самом деле это вполне разумно.

— Я вовсе не критикую, — сказала Кэти. — Напротив, считаю, что это гениальная идея.

Пришел лифт. Они вошли в кабину, которая двинулась вниз.

— Подумать только, о чем же не знает рядовой житель Земли! — заметила Кэти. — Он радостно живет обычной жизнью. Ему никогда не пришло бы в голову, что его правительство создало наркотик, который с первого раза превращает тебя в… Как бы ты это назвал, Джонас? Нечто похуже, чем робот? Наверняка уже не человек. Интересно, на какой ступеньке эволюционной лестницы ты поместил бы такое существо?

— Я вовсе не говорил, что единственный прием йот-йот-сто восемьдесят вызывает зависимость, — возразил Джонас. — Вероятно, тебе сказал об этом Эрик.

— На уровне ящеров юрского периода, — решила Кэти. — Существ с маленькими мозгами и огромными хвостами. Созданий, практически лишенных чувств. Машин, управляемых инстинктами, которые внешне проявляют признаки жизни, совершают движения, но на самом деле лишены сознания. Верно?

— Что ж, — ответил Джонас. — Наркотики достанутся ригам. Я не буду их оплакивать.